Мы не безумны, мы някнуты...
Где-то до моих 12 лет мы с сестрой дрались.
Потом научились договариваться.
Потом нас стали принимать за близняшек и мы стали договаривать друг за другом фразы.
Потом она переросла меня аж на три сантиметра.
Когда на улице летом случался ливень, такой, чтобы аж пузыри, мы подхватывались и бежали. Просто бежать, сломя голову под дождем, чтобы вымокнуть насквозь, по лужам. И прыгать в лужи - с размаху. Просто потому что уже взрослые и можно вымокнуть без родительского, точнее, бабушкиного ворчания.
Дождь всегда сначала теплый, лужи - теплые, нагреваются сразу от асфальта. Капли с силой бьют в лицо, по голове, по коже. Бежать хочется от избытка эмоций, потому что ух! - стихия и она вокруг тебя.
Потом дождь становится все холоднее и холоднее и вот тогда надо возвращаться домой.
Мы с сестрой вроде как и видимся регулярно, и переписываемся, но будь у нас одна лишняя комната... Леш, кстати, не против
Потом научились договариваться.
Потом нас стали принимать за близняшек и мы стали договаривать друг за другом фразы.
Потом она переросла меня аж на три сантиметра.
Когда на улице летом случался ливень, такой, чтобы аж пузыри, мы подхватывались и бежали. Просто бежать, сломя голову под дождем, чтобы вымокнуть насквозь, по лужам. И прыгать в лужи - с размаху. Просто потому что уже взрослые и можно вымокнуть без родительского, точнее, бабушкиного ворчания.
Дождь всегда сначала теплый, лужи - теплые, нагреваются сразу от асфальта. Капли с силой бьют в лицо, по голове, по коже. Бежать хочется от избытка эмоций, потому что ух! - стихия и она вокруг тебя.
Потом дождь становится все холоднее и холоднее и вот тогда надо возвращаться домой.
Мы с сестрой вроде как и видимся регулярно, и переписываемся, но будь у нас одна лишняя комната... Леш, кстати, не против